Человек-амфибия. Ариэль. Остров погибших кораблей. - Страница 153

К оглавлению

153

– А Бокко где? – спросила Вивиана.

– Замешкался. Сейчас придет, – ответил О’Тара, придерживая вырывающегося китайца. Несчастный сошел с ума.

– Мои рукописи! – вдруг закричал Людерс, спускаясь в отъезжавшую шлюпку.

– Остановитесь, безумец! – схватил его за руку Гатлинг. – Почти весь Остров в огне. Вы задохнетесь.

– Нет, ветер относит дым в сторону! – И он отплыл.

– Симпкинса тоже нет, – волновался Муррей. – Если ветер прогонит нефть в эту сторону, путь к спасению будет отрезан.

На палубу парохода вошел Бокко. В его руках был красный узелок, из которого выглядывал кусок позумента его «придворного» мундира…

Ветер изменился, и горящую нефть быстро гнало к «Вызывающему».

– Кого еще нет? – спросил Муррей. – Скоро придется отвести пароход от берега.

– Людерса и Симпкинса…

– Вон кто-то бежит!

Это старый Людерс бежал по мосткам, нагруженный рукописями.

Море горело уже почти у самого места переправы, когда Людерс подбежал и свалился в шлюпку, но тотчас вскочил, вылавливая из воды упавший корабельный журнал.

– Где Симпкинс? – крикнули ему с борта, когда шлюпка приблизилась.

– Я видал, он… Ох, дайте перевести дыхание, задыхаюсь… Он бежал к резиденции губернатора. Дайте руку, голова кружится…

Людерса подхватили дюжие матросские руки. Плоскодонная барка – пристань Острова – загорелась.

– Скверно, – сказал Муррей. – Для Симпкинса путь отрезан.

Сквозь густые клубы дыма Гатлинг, наконец, увидел фигуру человека, показавшегося на палубе «Елизаветы». Симпкинс бежал сюда. Но на полдороге он увидал, что пламя преграждает ему путь. Мгновение он постоял в нерешительности и бросился по боковым мосткам в ту сторону Острова, куда еще не дошла горящая нефть.

«Вызывающий» был уже под парами.

– Отдать якорь! – скомандовал Муррей. – Задний ход! Право руля! Полный ход!

Пароход огибал Остров, идя в ту сторону, куда бежал Симпкинс. Вот Симпкинс добежал до последнего корабля и уселся в ожидании помощи. Переменившийся ветер застилал пароход густым слоем дыма, так что трудно было дышать. Быстро спустили шлюпку.

– Скорей, скорей! Задыхаюсь! – кричал Симпкинс.

Наконец его взяли на шлюпку и доставили на корабль. Карманы Симпкинса были сильно оттопырены, но лицо его расплывалось в улыбке. Заметив пытливый взгляд Гатлинга, он хлопнул руками по карману и сказал:

– Вещественные доказательства! Однако пойду переодеваться, весь прокоптился…

Капитан отдал команду идти полным ходом. Жара от пожара становилась невыносимой. Дым душил, пламя захватывало все новые пространства.

– Если бы не водоросли, которые задерживают разлитие нефти, без жертв не обошлось бы, – заметил Муррей.

Через четверть часа «Вызывающий» выбрался из полосы дыма. Все вздохнули с облегчением. На палубу вышел Симпкинс. Он умылся, переоделся и насвистывал что-то веселое. Вивиана смотрела на Остров. Над ним, как необъятный, гигантский зонтик, касавшийся вершиной высоких перистых облаков, расстилался дым, багровый в лучах заходившего солнца. А внизу кипело горящее море. Как пламенные столбы, падали одна за другой высокие мачты. В свете пожара Саргассово море, покрытое водорослями, казалось морем, наполненным кровью…

Голова профессора Доуэля

Посвящаю жене моей Маргарите Константиновне Беляевой

Первая встреча

– Прошу садиться.

Мари Лоран опустилась в глубокое кожаное кресло.

Пока профессор Керн вскрывал конверт и читал письмо, она бегло осмотрела кабинет.

Какая мрачная комната! Но заниматься здесь хорошо: ничто не отвлекает внимания. Лампа с глухим абажуром освещает только письменный стол, заваленный книгами, рукописями, корректурными оттисками. Глаз едва различает солидную мебель черного дуба. Темные обои, темные драпри. В полумраке поблескивает только золото тисненых переплетов в тяжелых шкафах. Длинный маятник старинных стенных часов движется размеренно и плавно.

Переведя взгляд на Керна, Лоран невольно улыбнулась: сам профессор целиком соответствовал стилю кабинета. Будто вырубленная из дуба, тяжеловесная, суровая фигура Керна казалась частью меблировки. Большие очки в черепаховой оправе напоминали два циферблата часов. Как маятники, двигались его глаза серо-пепельного цвета, переходя со строки на строку письма. Прямоугольный нос, прямой разрез глаз, рта и квадратный, выдающийся вперед подбородок придавали лицу вид стилизованной декоративной маски, вылепленной скульптором-кубистом.

«Камин украшать такой маской», – подумала Лоран.

– Коллега Сабатье говорил уже о вас. Да, мне нужна помощница. Вы медичка? Отлично. Сорок франков в день. Расчет еженедельный. Завтрак, обед. Но я ставлю одно условие…

Побарабанив сухим пальцем по столу, профессор Керн задал неожиданный вопрос:

– Вы умеете молчать? Все женщины болтливы. Вы женщина – это плохо. Вы красивы – это еще хуже.

– Но какое отношение…

– Самое близкое. Красивая женщина – женщина вдвойне. Значит, вдвойне обладает и женскими недостатками. У вас может быть муж, друг, жених. И тогда все тайны к черту.

– Но…

– Никаких «но»! Вы должны быть немы как рыба. Вы должны молчать обо всем, что увидите и услышите здесь. Принимаете это условие? Должен предупредить: неисполнение повлечет за собой крайне неприятные для вас последствия. Крайне неприятные.

Лоран была смущена и заинтересована…

– Я согласна, если во всем этом нет…

153